- Социалистическая мысль немарксистская
- Идеи социализма в России получили значительное развитие в XIX–XX вв., однако в нек-рых своих проявлениях они восходят к средневековым представлениям о социальной справедливости и равенстве людей перед Богом (народные чаяния "правды" и "воли", о "блаженной земле", "без свары и боя", о скором пришествии "Царства Божия на земле" и т. п.). Уже в этот период распространение получили также ранние социальные утопии ("Слово о рахманах и предивном их житии", сборники Ефросина и др.). Просвещение XV11I в. приносит новые социально-утопические представления на основе знакомства с зап. идеями. Рус. просветители, полемизируя со взглядами Ж.Ж. Руссо, выступали против апологетики "алмазного века", в к-ром люди "крайним невежеством укрощались" (А. П. Сумароков, Козельский и др.), отвергали дух мещанства и меркантилизма: "Без денег нет труда, которого он бы ни поднял, и нет подлости, которой он бы не сделал" (Фонвизин). Создаются литературные утопии ("Кадм и Гармония" М. М. Хераскова, "Непостоянная фортуна" Эмина, "Описание в Севере златого века" Екатерины II, "Путешествие в землю Офирскую" Щербатова и др.), распространяются переводные утопические соч.: "Золотая книжечка" Т. Мора (1789), вызвавшая сочувственные отклики в печати, включая Карамзина, переводы трудов Руссо, Мабли, Морелли и др. просветителей и утопистов. Социально-утопические представления были подкреплены обличительной проповедью Радищева, деятельностью радикальных масонов и первыми попытками создания тайных об-в (напр., "Всенародоволь-ное к благоденствию составляемое общество" Ф. Крече-това). Особым пластом развития уравнительно-утопического сознания являются соч. вольнодумцев из крепостных крестьян и солдатской массы (Т. М. Бондарев, Н. И. Сабуров, А. Я. Куманов, Ф. И. Подшивалов и др.). Их проекты основаны на признании определяющего для благоденствия России земледельческого труда, требованиях освобождения крестьян от крепостной зависимости и свободного обсуждения потребностей производительного сословия. Контакты с зап., особенно фр., утопистами расширяют мировоззренческий горизонт рус. мысли. Так, декабрист Лунин встречался с К. А. Сен-Симоном в Париже (во время пребывания там рус. войск в 1814–1815 гг.). Их спор в одной из масонских лож наметил осн. расхождение в теории социализма: якобинско-насильственное осуществление социальных преобразований (Лунин) или постепенная эволюция в поисках "нового христианства" (Сен-Симон). Эти же различия отразили и программные документы декабристов ("Русская правда" Пестеля и "Конституция" Н. М. Муравьева, расхождения между членами Северного и Южного об-в). Пестель в своей общей теории преобразований исходил не из одной веры в человечество, но также из убеждения, что "политика освещает прогресс", необходимы радикальные политические решения. "Русская правда" декларировала "сохранение бытия работника", преодоление расслоения об-ва на богатых и бедных, устранение "аристократии титулованной и денежной", подчинение собственности интересам труда ("труд есть источник собственности"). Известное распространение в России получила тайная рукописно-реферативная литература с обзором идей и деятельности зап. утопистов ("Секты сенсимонистов" А. В. Бердяева, "Секты социалистов" П. Д. Галицкого и др.). В Россию стремятся проникнуть "западные агитаторы" (сенсимонисты из парижских кружков, уравнители-коммунисты и др.), обычно вылавливаемые жандармами. Значительное влияние, благодаря, в частности, журнальной публицистике, приобретает православный утопизм в форме славянофильства. Киреевский, Хомяков, К. С. Аксаков, И. С. Аксаков, Самарин и др. видят в сельской общинное™ панацею от общественных зол, губящих зап. цивилизацию. Соборность рассматривается как реальное умонастроение народа, сплоченного православной верой. Идеи зап. социализма и коммунизма, полагали славянофилы, имеют лишь свое относительное достоинство и свой относительный смысл. Для России они анахроничны, ибо "мечты европейских революционеров имеют уже свое реальное осуществление в народной жизни". Вследствие этого надежды рус. радикалов на осуществление "западных прожектов" в России, по мнению славянофилов, полнейшая бессмыслица, игнорирующая к тому же тот факт, что народ "не сосуд, не масса, не материал" для спекулятивным образом изобретенных социальных экспериментов; он уже выработал необходимые ему формы жизни. Рус. народ, считали они, особенная этносоциальная целостность. Он лишен к.-л. политических притязаний, тем более ему чужд "дух народовластия". Это народ не политический (на зап. образец), а социальный (на рус. - общинный образец). Он привержен не "внешней правде" зап. рационализма, а "внутренней правде" учения Христа ("Евангелие, - писал И. С. Аксаков, - может почитаться социалистической доктриной"). Иные основания были заложены в идеологии петрашевцев, обозначивших в рус. мысли переход к социалистическому утопизму ("социалисты произошли от петрашевцев", - писал Достоевский). Буташевич-Петрашевский видел источник социалистической теории в материалистическом философском воззрении, использующем эмпирико-индуктивный метод "наблюдения действительности". Преимущественный интерес петрашевцев вызывали вопросы управления природой, изменения климата, регулирования рождаемости (отклик на теорию Т. Р. Мальтуса). Они разделяли нек-рые основополагающие идеи Ш. Фурье, в т. ч. о необходимости изменения способа производства как условия преодоления экономических кризисов и пауперизации рабочего класса ("бедность порождается самим избытком"). Среди петрашевцев были сторонники как пропаганды социалистических идей (Петрашевский и др.), так и тактики заговора (Спешнее). Это расхождение осталось постоянным для всех обращавшихся к социалистической теории и практике кружков и течений, организаций и партий с социалистической программой. Из теоретиков-экономистов, сторонников социалистических идей в первой пол. XIX в. выделяются В. А. Милютин иМайков. Первый в своих работах "Пролетарии и пауперизм в Англии и во Франции", "Обзор различных мнений об отношениях производительности к развитию народонаселения" отмечал глубокий разлад между классами и сословиями как на Западе, так и в России, предупреждая против возможной пауперизации "рабочего сословия" в связи с развитием "господина Купона". Он отвергал славянофильскую идеализацию общины, предлагал ассоциативное пользование землей (земля - общественное достояние при широких правах пользования ею обработчиками) и допускал "производительный капитал" при условии соглашения между всеми производителями. Майков изучал К. Маркса, настаивал на неприменимости в рус. условиях ни "спекуляций немецкий науки", ни "ползучего эмпиризма" англ. прожектерства, ни "поверхностной эффективности французов", предлагая "гармонию аналитического воззрения с синтетическим". Равенство имущества и распределение общественного продукта по способностям к труду, по его мнению, само по себе не только ничего не решает, но и таит новые социальные бедствия. Он, как и Милютин, сторонник примирения интересов труда и капитала, гарантом и контролером к-рого выступит государство. Наблюдения над жизнью Запада, неуклонно увеличивающего свое экономическое могущество, вели его и Белинского как мыслителя социалистической ориентации к заключению, что "средний класс" (буржуазия) способен стимулировать рост народного благосостояния, но его судьбу окончательно "решит история". Признавая рост в стране "среднего сословия" и числа людей интеллигентных профессий (наряду с "отсутствием рабочего сословия", играющего столь заметную роль в Западной Европе), последний приходит к мысли, что "политика у нас в России не имеет смысла и ею могут заниматься только пустые головы. Люби ближнего, и тогда ты будешь необходимо полезен своему отечеству". Но тот же Белинский, склонный к крайностям, в нач. 40-х гг. высказал и др. мысль: социализм утвердится "не сладенькими и восторженными фразами идеальной и прекраснодушной Жиронды, а террористами - обоюдоострым мечом слова и дела Робеспьеров и Сен-Жюстов". Эта формула выразила убеждение не одного Белинского, но и его друга М. А. Бакунина. Герцен стремился к более взвешенным, без крайностей, решениям. Как и Огарев, он пришел к выводу, что социализм неизбежен, а потому подлинная философия истории необходимо социалистична. Тем не менее социалистические учения на Западе - не вся истина, их не следует абсолютизировать: они лишь провозвестники "будущей великой формулы". Для России еще более, чем хорошие теории, важна хорошая практика, "организующая океаниды" (массы). Для рус. социализма главное - реализация крестьянского права на землю. Осуществление его в жизни дает "действительное осуществление свободы". Поэтому осн. требованием "национализации социализма" на рус. почве должны быть "земля и воля", что предполагает опору на общинные отношения и их совершенствование. Призывы Герцена и Огарева со страниц "Колокола" были подкреплены практической организацией социалистического дела (первая "Земля и воля") и теоретико-публицистической пропагандой социалистических идей (Чернышевский, Добролюбов, Писарев. Шелгунов, Серно-Соловьевич и др.). Наиболее важен теоретический вклад в С. м. Чернышевского, сочетавшего философскую антропологию фейер-баховского типа ("Антропологический принцип в философии"), политическую экономию трудящихся ("Очерки критики политической экономии (по Миллю)") и идеи социализма ("Капитал и труд", "Критика философских предубеждений против общинного владения" и др.). Он апеллировал к законам истории, в основе к-рых "магистральные условия быта" и "внутреннее стремление" масс к улучшению своего благосостояния. Благоденствие рус. народа, считал Чернышевский, может быть обеспечено как на путях социальной реформы, так и в "краткие периоды усиленной работы" в социальной революции - все зависит от конкретных обстоятельств. В случае социального переворота необходимо сохранить и развить, применительно к новым условиям, регулятивные возможности нового государства, стремясь к тому, чтобы "правление" перешло в руки самого низшего и многочисленного класса (земледельцы, поденщики, рабочие). В таком об-ве труд как "единственный производитель ценностей" перестанет быть товаром, каким он является в об-ве, разделенном на имущие и неимущие классы. Стоимость будет принадлежать "только вещам, производимым трудом". Направление производства и "характер производимых продуктов" также изменятся, поскольку будут удовлетворяться "разумные потребности" трудящихся. Организация труда будет содействовать кооперативному сотрудничеству, и потому община как "высшая форма отношения человека к земле" должна быть сохранена и усовершенствована. Победа новых форм материального быта, новых людей и новой морали - не единовременный, а длительный исторический акт ("история очень длинная"), и потому Чернышевский порицал "опрометчивых энтузиастов" (О. Бланки и др.) за стремление к немедленному захвату власти. Идеи материализма и социализма, критику существующих общественных отношений развивал Добролюбов ("Р. Оуэн и его попытки общественных реформ", "Когда же придет настоящий день?" и др.), а также круг деятелей журн. "Современник" и "Отечественные записки" (Антонович, Шелгунов, братья А. А.и Н. А. Серно-Соловьевичи, М. Л. Михайлов и др.). Своеобразны идеи Писарева, ратовавшего за научное ведение хозяйства и "хорошие фермы". Его нигилизм был формой протеста "мыслящего пролетариата" (интеллигенции) против консервативных общественных устоев ("круши направо и налево, что прочно, то устоит, что гнило - рухнет"). Революционно-утопические умонастроения сосуществовали во 2-й пол. XIX - нач. XX в. с идеями христианского социализма. Их выразители - виднейшие представители художественной и религиозной интеллигенции России (христианско-экзистенциальный утопизм Достоевского, теократическая утопия В. С. Соловьева, христианский социализм Булгакова, "евангельский" социализм Толстого, "православная человечность" Несмелова и др.). Их объединяет представление о Христе как "центральном пункте мировой истории" (Соловьев). Наиболее широкой и содержательной полосой в истории рус. С. м. было народничество с его сложным составом идей, умонастроений и понятий (Бакунин, Лавров, Ткачев, А. И. Желябов, Михайловский и др.). Его теоретики были большей частью и идеологами-руководителями тайных кружков и организаций ("Земля и воля" I, "Ад", "Земля и воля" II, "Народная воля" и др.). Средства реализации установок народнической С. м. были разнообразны - от "хождения в народ" до возбуждения "всеобщего бунта", "заговора" и "террора" в целях захвата государственной власти с последующей передачей ее народу через Учредительное собрание (Земский собор). Наиболее отчетливый демосоциалистический характер носила желябов-ская программа, принятая Исполнительным комитетом "Народной воли": 1) постоянное народное представительство, имеющее полную власть во всех общегосударственных вопросах; 2) широкое областное самоуправление, обеспечение выборности всех должностей; 3) самостоятельность "мира" как экономической и административной единицы; 4) принадлежность земли народу; 5) система мер для передачи в руки рабочих всех фабрик и заводов; 6) полная свобода совести, слова, печати, сходок, ассоциаций и избирательной агитации; 7) всеобщее избирательное право; 8) замена постоянной армии территориальной. Теоретики анархического направления настаивали на более четком определении отношения социалистической партии к государству как необходимому общественному злу. Отсюда требование немедленной "отмены" государства сразу же после победоносной социальной революции (принцип федерализации). В качестве предполагаемой решающей меры экономической социализации и предотвращения концентрации богатств предполагалась отмена права наследования. Народники обсуждали возможные обстоятельства и формы общественной и духовной деятельности членов будущего об-ва в многочисленных теоретических рефератах и кружковых докладных записках типа: "Община", "Независимость", "Прогресс", "Личное счастье". Эти документы обнаруживают знакомство с теориями и учениями зап. радикальных мыслителей и социалистов сер. и 2-й пол. XIX в. - Б. Бауэра, Е. Дюринга, П. Ж. Прудона, М. Штирнера, К. Маркса и Ф. Энгельса (влияние двух последних нашло свое выражение в создании Рус. секции I Интернационала). Большая часть народников была убеждена в анахроничности самодержавия, в отсутствии у него прочной и широкой социальной почвы и в фатальной слабости его политической структуры. С этим связана идея "террористической революций" против общественных и государственных верхов (Морозов). В "Катехизисе революционера" Бакунина - Нечаева этика социалиста построена на отчуждении от семьи и близких, моральном ригоризме, преданности идее и партии и ненависти к врагам народа, допускающей любые приемы политической борьбы ("цель оправдывает средства"). Становление капитализма, возникновение рабочего движения, деятельность I и II Интернационалов имели своим следствием возникновение первых марксистских кружков и социал-демократических организаций (кружки Д. Благоева и Н. Е. Федосеева, "Черный передел", петербургский "Союз борьбы за освобождение рабочего класса" под руководством Ленина). Маркс успел отозваться о "Черном переделе" (Плеханов, П. Б. Аксель-род и др.): "Нудное доктринерство", благодаря к-рому "должны одним махом перескочить в анархическо-ком-мунистическо-атеистический рай". Учение Маркса было воспринято на этом этапе развития С. м. как последнее, самое аргументированное слово социальной науки. Расхождения в его трактовке касались большей частью понимания возможностей его применения к рус. условиям. В кон. 80 - нач. 90-х гг. эти расхождения вылились в многолетнюю полемику между "легальными марксистами" (П. Б. Струве, Булгаков, Бердяев и др.), признавшими неизбежность "капитализации" рус. об-ва, и народническими теоретиками (Михайловский, В. В. (Воронцов), С. Н. Южаков), считавшими, что Россия способна избежать ужасов капитализма и вываривания мужика в "фабричном котле". Новый этап в развитии С. м. связан с Лениным и возникновением большевизма (1903 г.). См… Плеханов, Ленин, Богданов, Бухарин, Сталин, Троцкий.◘ Л и т.: Пажитнов К. А. Развитие социалистических идей в России. Пп, 1924; Клибанов А. И. Социальные утопии в русских крестьянских движениях. М., 1966; Малинин В. А. История русского утовического социализма. М., 1977–1991. Кн. 1–2; Venturi F. Roots of Revolution. L., 1960; Malia M. Alexander Herzen and the Birth of Russian Socialism. Harvard u. p., 1961; Lampert E. Sons against Fathers. Oxford, 1965; Putnam G. F. Russian Alternatives to Marxism: Christian Socialism and Idealistic Liberalism in Twentieth-Century Russia. University of Tennessee Press, 1978.В. А. Малыш
Русская Философия. Энциклопедия. Ведущие редакторы П. П. Апрышко, А. П. Маринин Художник Б. Б. Протопопов Технический редактор Т. А. Новикова Корректор Е. Н. Горбунова. 2015.